Добавка...

[kiliel]

Название: Цветок ацеласа
Фандом:The Hobbit
Автор: Джилл Мориган
Бета: Janrett
Жанр: романс, экшен, занавесочная история - все в один винегрет!
Пейринг: килиэль
Размер: пока что миди
Рейтинг: не знаю
Предупреждение: ахтунг, тут тильбо в анамнезе! И флаффа полно! И небрежение и каноном, и киноном в пользу авторской фантазии! И тильбо, так покатило, не только в анамнезе! - автор катастрофически не умеет говорить кратко и сдерживать свою фантазию вокруг одного пейринга(((
Статус: в процессе
Отказ: все, что взяла поиграться, потом честно верну Профессору. Ну и про лес, наверно, слегка приобщилась к МамеЛене, так что пусть и она извинит...
Внимание! Сюжет унесло от пейринга сообщества, поэтому продолжение можно будет прочитать по ссылке: jillmorigan.diary.ru/?tag=5237961

Новое от 09.02.15

***
Видимо, кстати, Торин успел «наобщаться» с полуросликом еще во время поездки, потому что в тот долгий день он решил, дурить самым разнообразным образом – слегка шугнув совет, разобрав накопившиеся дела, он слил остающуюся мелочь на Фили, а сам быстренько исчез. На это раз – в столярных мастерских и до самого вечера. Смеяться тут или умиляться, у каждого был свой выбор, матушка Дис так прослезилась, но она по любому поводу или плакала, или ругалась: Король-Под-Горой лично собрал кровать для хоббичьего ребенка. Настоящую, не ту, на какой Фродо ночевал тут накануне, а мотивировал просто:
- Какого балрога?! Раз уж колыбель не сам!..
С деревом Торин ладил, сколько помнилось, всегда немного хуже, чем со сталью, но на это раз самого себя превзошел, украсив чудесной богатой резьбой все края, и все равно остался недоволен:
- Наспех – все не то получается!..
Фродо это все великолепие не очень-то оценил, потому что за день находиться успел так, что уже за ужином благополучно уснул, сжимая в руке недоеденное карамельное яблоко. Вчерашний пир – это все-таки был пир, а вот просто и каждый день видеть Торина за общим столом было редкостью. Возможно, и сегодня он тут присутствовал, чтоб не было неловко полуросликам: наверняка, если уж не открытое неодобрение, то пара-тройка сомнительных шуточек могли перепасть. Ну и исчез вместе с полуросликом, заботливо унеся на руках сонного Фродо.
- А там, глядишь, и самого полурослика до кровати проводит!
- Завидуешь ты, Фили.
- Ща. Я ж как кот, сам по себе, куда захотел – туда и пошел…
- Там и от мельника огреб!..

А наутро и вправду пошел снег. Свет, что проникал в окно был рассеянным и таким белым… Но прежде этого света был рев!
Это был рев козлотура в брачный период, но откуда взяться козлотуру в жилой комнате, непонятно. В любом случае, Кили сначала швырнул на звук сапогом, а потом уже, собственно, проснулся.
- Не попал! – довольно сообщил Фродо. - А я дудеть научился! Давай я дудну еще раз, чтоб Тау тоже проснулась? Ох ты и шерстяной весь, а у хоббитов шерсть только на ногах!
Он довольно притопнул шерстнатой босой ножкой.
- А почему ты без пижамы спишь?
- Фродо, ты что тут делаешь?
- От тети Дис прячусь. Она вчера обещала, что сапоги придется надеть, а зачем мне сапоги? И с ней наверняка другие тети снова придут, которые шьют, а они ругаются, если я бегаю, потому что у них везде иголки валяются… А почему Тау спит?! Там снег на улице пошел, представляете? Прямо сейчас, прямо осенью! Я хотел папочке сказать, а он еще спал у себя и даже дверь закрыл…
«И нам надо было закрывать!» - с досадой подумал Кили: кто ж знал, что мальчик так любит ходить в гости по утрам! Торин-то, видно, уже ученый.
- А почему ты спишь без пижамы? Тау, а Кили без пижамы спит!
Тауриэль из-под одеяла торчала фрагментами, левой пяткой (кажется, только пятки и ладони были вообще чистыми от веснушек) и рыжей макушкой, и потому сонное: «Главное, чтоб со мной!» хоббитенок не расслышал, как раз сунувшись к с вечера сохшим на столе рисункам. Времени хватило ровно чтоб натянуть нижние штаны и перехватить шустрого ребенка:
- Это все ты рисовал?
- Я.
- А это что за цветы? – разумеется, мальчишка вытащил самый нижний из стопки готовых листков.
- Это ацелас, - коротко ответил гном, убирая рисунок обратно. Это, конечно были даже не эскизы, но… - Фродо, а тебя искать не будут опять?
- Я же не пропал! Я сказал папочке, что снег и что пойду вам скажу. Пойдемте скорее на снег смотреть!
- А чего там смотреть-то…
- Так растает же!
- Ничего ему не сделается.
Фродо сморщил лицо и сердито засопел, не то обидевшись, не то собравшись дать реву.
- Эй! – запаниковал Кили, решительно не представляя, как действовать в подобной ситуации, но подозревая, что примчавшийся на рыдания Торин убьет его еще прежде, чем с тем же примчавшийся Бильбо. – Эй! Я имею в виду, что за время завтрака он точно никуда не денется! Это же горы, тут холоднее, чем у вас в Шире!
- Холоднее, - согласился Фродо. – Из-за этого тетя Дис хочет меня в сапоги обуть. Он точно не растает?
- Обещаю! – широко улыбнулся Кили. – Позавтракаем - и пойдем на снег смотреть. А про сапоги мы тете не скажем, идет?
- Заметано! Ой, а что холодно, а Тау тоже без ночной рубашки спит, что ли? Может, сказать тетям, которые шьют, они и ей бы сшили?
Тауриэль, по самые острые уши в одеяле, только засмеялась:
- Обойдусь как-нибудь! А теперь – брысь на кухню, мне одеться надо!
- Тау, а я дудеть научился! Хочешь послушать?
Хочешь-не хочешь, а услышать пришлось…



***
Еще сигнальный рог довелось послушать Леголасу, который внезапно с утра здесь гостил, коротко объяснив причину:
- Пересижу неделю-другую, потом домой вернусь.
На те звуки, которые Фродо извлекал из рога, эльф страдальчески поморщился, но в ответ похвалил за стремление научиться и даже попытался объяснить, как правильно:
- …и со всей силы так не надо, а то и дыхания не хватит, и уши болеть будут. Самый простой – сигнал тревоги, смотри: раз-два-три-четыре-пять – звук ровный или только чуть поднимается, шесть-семь – пауза, вдыхаем...
Эльфом Фродо тоже решительно очаровался, правда, от открывшихся масштабов науки слегка убавил прыти. Тем более, снаружи Горы падал снег! И потому – торопливо и без лишних скандалов послушно закинул в себя и кашу, и свежий хлеб с маслом, и даже над теплым молоком не очень-то кривился:
- Козье… да еще и пенка там наверняка плавает, я ее чую…
- А не будешь жрать – не вырастешь! – предупредил Кили. – А я передумаю с тобой на снег смотреть идти!
Больше про пенку вопросов не было. А потом Фродо забежал к себе за курткой и они вдвоем с Кили пошли на террасы. Выходы на террасы были небольшими, а вот сами они – очень даже просторными. Отсюда открывался великолепный вид на горы и на город – правда, сегодня их невозможно практически было различить из-за густого снегопада. Здесь можно было разместить и лучников, и стрелковые и метательные орудия в случае войны. Здесь прогуливались и дышали свежим воздухом в мирное время – понятное дело, что сейчас здесь и возилась в снегу вся местная ребятня, а пара караульных по большей части только и делала, что гоняла от края самых шустрых. Крик, визг, смех стояли оглушительные!
При виде пришельцев кто-то на секунду притих, но потом из этой веселой свалки вынырнули Сора и Йорра. Сора был без шапки и между делом набивал снежными комьями капюшон сестры.
- Здравствуй, Фродо-принц!
- Фродо, пошли снегом кидаться! А она вчера ревела! – наябедничал Сора. – Потому что влюбилась, а ты сказал, что у тебя уже есть невеста!
Вместо ответа Йорра засветила брату в глаз и убежала. А Фродо – а Фродо радостно рванулся в свежие сугробы! Гномята на него поначалу немного косились, но уже через минуту свалка возобновилась во всей ее хаотичности. Кили позавидовал-позавидовал – и присоединился к веселью. В Синих Горах тоже были террасы, но на некоторых там по краю даже росли те же ели, что и у подножия: иголки все в светлом налете, и потому казались не зелеными, а синеватыми… Сначала гном кидался и валялся вместе со всеми, а в итоге вышло так, что Кили швырялся снежками только с нагнавшей их с Фродо эльфийкой, да и в свежий сугроб они как-то именно вместе очень удачно упали…
- Ну, пощады?
- Эльфы не сдаются! – смеялась в ответ Тауриэль всеми своими веснушками, всем своим морозным румянцем на щеках и красным от холода ртом: она сроду не пользовалась никакими красками для лица, а яркости всегда было хоть отбавляй. И снег в волосах таял, и дыхание было теплым у обеих – хоть на самом деле возвращайся поскорее в комнату.
- Братик… кажется, тетенька Дис была немного права… ну, про сапоги…
Внезапно рядом обнаружился Фродо. Набегавшийся, но не очень-то румяный и едва ли не выстукивающий дробь зубами, мокрый насквозь и угрожающий так же насквозь промерзнуть.
- Ах ты ж…
Обратно в Гору Кили утащил Фродо на руках – ребенок совершенно точно начинал дрожать даже укутанный полою куртки:
- Мать меня убьет! И дядя убьет тоже!
- Торин не убьет, ты же не орк… только покалечит…
- Куда его теперь?
Решение пришло одновременно и сразу в обе головы:
- В мыльнях греться!
В мыльнях Фродо слегка обалдел, увидев целые бассейны с горячей водой, но быстро пришел в себя, попытавшись отмазаться и сбежать – но у него не вышло. Да еще и Кили очень удачно предупредил:
- Заболеешь – тебе папочка запретит даже нос высовывать к снегу! И тетя Дис запретит! А если меня покалечит Торин, не побесимся больше ни разу!
А в бассейне Фродо внезапно понравилось, осмелев, он всласть и буквально до отвала набрызгался и нанырялся со скамейки в воде, и, устало прикорнув рядом с сидящими, посетовал:
- Уходить не хочется! А есть почему-то хочется так!..
Здесь как раз появился Фили в сопровождении эльфа, которому с самого начала очень глянулись теплые горные купальни – наверно, еще и потому Леголас предпочитал пережидать свои неприятности именно тут, в Эреборе…
- Ох там и снежит! А вы что, уже отмокаете тут?
- Надо ж погреть свои старые кости! – за всех ответил Фродо.
- А вы здорово смотритесь вместе все втроем, Тауриэль! Когда соберетесь, а? – поддел остроухий.
- Вот и я спрашивал уже, а нет, отмахнулась, что все должно быть желанным, а то бы тут жизнь уже завелась даже в кариесе…
- Фили! - деланно возмутилась Тауриэль. - Леголас, не слушай его, врет он все! Нет у меня никакого кариеса!
Леголас неприлично и совсем неподобающе начал смеяться, откровенно ржать, и тогда гном попросту спихнул его в воду. Ласточка из эльфа получилась так себе. Скорее уж пнутая лягушка получилась. Правда, эльф попытался утащить Фили за собой, но только, пытаясь удержаться, сдернул с Фили нижние штаны.
- Охальники!.. – припечатала одна их проходивших мимо гномок.
- А у меня было целых два кариеса! – простодушно похвастал Фродо.
Обед свой Фродо съел до крошки - так, что снова начавший было поиски ребенка объявившийся Бильбо только удивился:
- Ты что-то пообещал ему?
- Ничего! – честно ответил Кили. Потому что обещал Фродо самую малость: пусть лучше тетя и Торин об этом валянии в снегу знают поменьше. Чисто чтоб и дальше так беспрепятственно развлекаться – только в сапогах, разумеется, и куртку надо будет теплую…

Новое от 13.02.15

***
Матушка Дис расстаралась и принарядила Фродо на славу. Ей теперь не приходилось работать, чтоб приносить денег в семью, но без дела она не сидела никогда: если не шила и не пряла, то ткала или вышивала, и не только в семье всех сама одевала, но и постоянно еще кого-то одаривала обновками… И теперь, хоть вроде и занята была подарком для Атеи, а вместе со своими помощницами за один вечер почти полностью новый гардероб собрала. Почти – это потому что новенькие сапожки принес Глоин, и потому что шапку и теплый плащ из белых шкурок тоже принесли в подарок. Фродо попытался отговориться:
- Но я же все пачкаю! – но это его не спасло, и, закутанный подобающим образом, он сравнялся комплекцией с гномьими детьми. То есть, стал напоминать шарик на ножках.
- Братик!
Дверь Кили научился закрывать всего-то за несколько дней, но не ломиться в запертые помещения Фродо еще не привык. Он-то прекрасно знал, что закрыто изнутри!
- Братииииик! – кажется, мальчишка колотил по двери не только руками, но и нашел отличное применение окованным носам сапожек. – Братииииик, пойдем в снег! Таааау, скажи ему вставать!
- Слышал? – вредно поинтересовалась Тауриэль, стряхивая с себя ласковую гномью ладонь и решительно влезая в рубашку. – Весь вставай!
- Махал, за что мне в свободный день с утра так...
- А чтоб проникся, старший брат! Ну и чтоб за Фили отомстить, разумеется.
Матушка Дис внезапно тоже вздумала за что-то, видимо, отомстить – но не только Кили, а вообще всем, кто только попадался ей под руку: затеяла большую стирку. И не просто большую, как бывало в Синих горах, а стирку просто королевского масштаба – и потому все мало-мальски взрослое население было впряжено в перетряхивание шкафов и сундуков, и даже то, что не летело в горячую воду, то просто развешивалось на тех же террасах.
Ох и весело это было! – босиком прыгать в каменных чанах с бельем и горячей водой! Кто – подвернув штаны, кто – подоткнув подол: такое веселье случалось всего-то несколько раз в году, и мало кто желал его упустить. Хоть полюбоваться женскими голыми коленями, хоть просто без видимой причины беситься с приятелями – все гоже! Шум, визг, хохот стояли в мыльнях невероятные, кто-то уже и затянул песню и уже и схлопотал от кого-то: «Уймись, не в кабаке!»
Чужие ноги Кили не очень-то интересовали, кроме, наверно, тех, которые в россыпи веснушек и белесых тонких шрамах: через всю левую голень тонкая длинная полоска и ниже правого колена две кривых и рваных наискосок. Выучил, за шесть-то лет, будто по рунам читал о Битве… У девиц иных, которые платья вовсе чуть не до шеи умудрились подоткнуть, ноги и куда глаже, и белее – и все не то! А при виде Тауриэль все равно сердце куда-то не туда екает. А она еще смеется белозубо:
- За ночь не насмотрелся? – и Кили все так же, как всегда, будто жаром из драконьей пасти всего обдает.
Этого не видно простым глазом, Кили наощупь знает, что справа один из зубов там совсем чуть-чуть сколот, и ни с кем другим так никогда целоваться не хотелось, чтоб провести непременно языком по этому чересчур заостренному краю.
Исчезнуть бы потихоньку!..
Ну или просто чуть подальше от всех, время большой стирки – оно такое, очень уж располагает за клубами пара ко всяким шалостям и вольностям. Брат вон старший уже успел и приласкаться с кем-то, и мокрой тряпкой в лицо получить тоже уже успел, и матушка уже выругала его, будто сопливого безбородого доростка, да так забористо, что молодежь уши навострила вся…
- Кили! Вам что, по ночам не хватает?! Иди отжим крутить, хватит уже по углам жаться! – глаз у матушки Дис что у орла горного.
И о молодежи: помогать крутить отжим внезапно рванулся Фродо. Точнее, пока Кили возился с отжимом, хоббитенок просто катался на вороте этого самого отжима, пока на него не шикнули. И тут же пошел жаловаться Тауриэль:
- Меня все прогоняют! Утром от стола прогнали, когда я сырником в Торина кинул! А я не в него кидал, а в Гимли! В тарелку к нему, но не попал, а попал по Торину! Папочка из библиотеки прогнал, а я чернила нечаянно и там все на пол, а не на книги! Теперь Кили меня прогнал, а я так хотел помочь!
Этот-то точно был хоббитом до мозга костей – хитрый чересчур, а уж прикинуться сиротой роханской, похоже, не в первый раз пробовал, и к кому пойти, знал:
- Кили! Он ведь ребенок, а ты?!
- А я что? Правила – они кровью писаны, причем кровью тех, кто куда попало руки или ноги сует! А затянет в отжим за рукав?! Мне Торин и за сломанный у него палец шею сломает, а полурослик добавит!
- Пойдем, Фродо, - царственно распорядилась Дис, - крутить ворот для тебя тяжеловато пока еще, просто посмотришь… Там и работы почти не осталось, сейчас все вешать уже…
Белье собиралось не столько сохнуть, сколько промораживаться, и все террасы на этот день превратились в гавани, полные разноцветных парусов, а Фродо, обозрев окрестности, ожидаемо приуныл:
- И не покидаешься и не побегаешь теперь! Даже в прятки, потому что снизу все видно!
Он потянул Кили к краю, высунулся, перевесившись:
- И нижнюю тоже всю заняли, а на склоне не побегаешь, такая горка!
- Не горка, а Гора.
Кили, бросив веревочную ручку деревянной бадьи, в которой таскал белье к веревкам, поймал Фродо за шиворот.
- Гора-горища! И вся в снегу…
- Здесь не Шир ни разу потому что. Тут горы, и да, они с осени до весны в снегу.
- Гора. В снегу, - повторил Фродо, будто какой-то урок.
- Ну, насмотрелся?
Глупый ребенок вроде бы больше не дулся, потому что обратился совсем уж ласково:
- Братик!
- Ну?
- Братик, а давай скатимся?
- Кувырком, что ли?
- Ну, снежная же гора! Что ты как маленький? На чем-нибудь, вон… - Фродо огляделся. – А давай на в бадье скатимся!
- С ума сошел?
- По снегу до той террасы! Весело будет!
Хоббит! Маленький настырный хоббит, из породы тех хоббитов, что мало что гномов норовят в разную нетранспортабельную дрянь усадить, так еще и уговорить ехать, мало было катания на бочках в Лихолесье в свое время, видно…
Ну и тут идея казалась интересной только пока перетащили деревянный чан через край, уселись и оттолкнулись. Бадья поехала, но как-то криво, снега налетело внутрь до краев, потом с десяток раз подкинуло на камнях (или кустах, кто их там разберет), а потом и вовсе перевернуло, и проволокло остаток дороги кубарем. Кили только и успел, чтоб вроде как прикрыть собою пакостливого хоббитенка, а потом они с разгона вылетели на нижнюю террасу и затормозили, сорвав полдесятка веревок с бельем.
Кили вынырнул из-под снега, стряхнул его с лица, выплюнул изо рта:
- Фродо, ты живой?
Бадья развалилась, и из-под обломков показался Фродо, потрепанный, но довольный.
- А ничего! – одобрил он. – Когда в шапке и шубе, то не так больно падать! Братик, а зачем у тебя кружевные штаны на голове?
Кажется, этой зимой в Эреборе будет весело…
***
Какое-то время было для Кили почти что временем блаженного спокойствия. С Тауриэль они сначала немного поскандалили из-за покатушек в бадье («Как ты мог подвергать опасности ребенка?! Что тебе вообще за идея пришла… Ах, не тебе!..»), но быстро и приятно помирились.
И потом даже, если честно, потихоньку уперли большое корыто, чтоб скатиться вдвоем еще раз. И еще, и еще… пока корыто не развалилось совсем. Остатки корыта, пока никто не видит, выкинули куда-то с террасы вниз. Снега потом натрясли целый сугроб из капюшонов и из-за воротников, и из-под курток, и из сапог, оставили двойную цепь мокрых следов до самых своих дверей. Будто задались себе целью придумать время, которое в этой жизни потратили друг без друга: со всеми дурацкими выходками и почти детскими шалостями. Да они, было дело, в прошлом году даже углем и мелом друг друга как-то мазали, и матушка Дис тогда вспоминала, как зло подшутил маленький Фили над младшим братцем, который поначалу принял нарисованные усы и бороду за настоящие!..
А ночью из-за застуженных в снегу ног Тауриэль сначала просто не спала, тяжко сопя в подушку, а потом не спал и Кили – зажигал свет, заваривал горький сбор в маленькой плошке и, выговаривая за очередную «терпячку», доставал из сундука теплые чулки… Эльфы спят чутко, словно лесные звери, на ходу и вполглаза, слыша малейший шорох – и только удивляться оставалось, как хорошо и крепко спалось здесь и сейчас! Под брожения по спальне и к окну, чирканье кремня и сопение засорившейся было трубки…
А потом все пошло как раньше.
Нет, не так.
Для начала дяде Торину вздумалось набраться.
Прежние дни давно миновали, а теперь, когда еще и полурослик был под боком (причем наверняка и в само буквальном смысле), и традицию встречать начало снежного времени небольшим запоем можно было считать забытой – а поди ж ты! То ли первоснежие все еще наводило на Торина тоску, то ли на радостях, но узбад был изрядно в подпитии, когда вздумал показать ребенку сокровищницу.
- Твое будет! – горделиво обещал он Фродо. Фродо, сидевший дома безвылазно после своих приключений (ну, еще и потому, что снаружи теперь вьюжило ужасно, тяжелых латников и тех чуть не опрокидывало с террас), скучал по воле и с удовольствием бы побегал с другими детьми, так что поход этот воспринял очень равнодушно. Стражи в сокровищнице у дверей больше всего напоминали каменные статуи самих себя, но дыханье все же затаили: что там скажет необъявленный во всеуслышание, но все-таки наследник? Наследник, не соглашающийся в помещении ходить обутым, потихоньку чесал в носу. И на горы сокровищ смотрел вскользь, пока не зацепился взглядом за здоровенное серебряное блюдо:
- А можно мне что-то прямо сейчас? Не навсегда, а только попользоваться?..
«Драконова болезнь!»- безмолвно пронеслось в воздухе.
- Ну, попробуй…
Мальчишка вытащил блюдо за край – и вместе с ним полез по холодному золотому склону наверх:
- Меня говорят, что сдует на улице! Я тут кататься буду пока!
И с радостным визгом съехал на этом самом блюде обратно вниз! Какая там драконова болезнь, пожаловался только:
- Жестко здесь, там лучше было и светлее!
Гномы подозревали, что неспособны всякие полурослики оценить всю красоту и бесценность, но чтоб оценить настолько своеобразно! Но узбад только погладил кудрявую детскую макушку:
- Но лучше так, чем совсем ничего, а? – потом еще по осыпающимся монетам и камням полез наверх за компанию с неназванным наследником, чтоб съехать уже вместе. И подкидывал легонького хоббитенка на руках, только смеясь и повторяя, что вот оно, главное сокровище…
А потом они съехали на этом самом блюде и на целой золотой лавине прямо под ноги взрослого полурослика – изрядно, надо сказать, злого. Для полноты картины только скалки в руке не хватает. До такой степени злого, что выдавшего весь свой небогатый запас кхуздула, а заодно и на всеобщем уже сообщившего Торину, что не так далеко ушел он от собственных племянников по разуму, коль скоро не понимают, что некоторые их безобидные развлечения – опасные, а ребенок – не игрушка, и он тоже не игрушка… Но это уже невнятно, и еще невнятнее – все остальные слова, и отчетливо только уже почти не сердитое:
- …и при этом дураком вечно оказываюсь я!
И после этого похода Фродо благополучно вернулся под опеку Кили. Благо, метель снаружи уже начинала утихать, и как весело можно было бы потом проводить время!
Но одно дело – потом, а другое, когда среди ночи в дверь начинают спасибо, что не молотить, но не менее отчаянно царапаться:
- Братик, мне страшно! Я у тебя посплю?